В 1952, еще школьником, с родителями я приехал отдыхать на побережье Черного моря. Мы сняли комнату в абхазском поселке Леселидзе, названном в честь героя Великой отечественной войны генерал-полковника К.Н.Леселидзе (до 1944 года - Ермоловск). Леселидзе от России отделяет пограничная река Псоу. По мосту через Псоу мы ходили часто гулять в российский Адлер. Шутили, что этот мост имеет длину ровно в "один час времени", так как по реке проходила не только граница между республиками, но и граница часового пояса.
В это время там еще не было туристических изысков, но там было прекрасное море и пляж, а на местном транспорте можно было добраться до чего-нибудь интересного: ботанического сада, дворца или просто колхозного рынка. Даже рынок мог быть экзотикой. Когда мы приехали в поселок Леселидзе и вышли утром на рынок, то оказалось, что разменных денег у торговцев нет. Все говорили: "Возьми помидоры (домашнее сливочное масло на листочке, овощи, фрукты и т. п.), а когда разменяешь свои деньги, то отдашь. Ты ведь не убежишь". Мы с 50 рублями в руках набрали кучу продуктов, а потом пошли на почту менять деньги. Но и там размена не было. Почтальон дала еще своих 50 рублей и послала нас в Сберкассу. Потом мы ходили по рынку и раздавали деньги.
Позже мы открыли для себя
Сухуми и полюбили это изумительно красивое место. Попали мы туда случайно. Двоюродная сестра мамы нам похвалила местную турбазу, и мы поехали, чтобы на месте купить путевку. В турбазе мы не устроились, а сняли комнату на Тбилисском шоссе и попали под обаяние местного климата, природы и моря. В Сухуми мы приезжали отдыхать шесть раз (1965, 1972, 1980, 1982, 1983, 1986 г.г.), а вместе с посещениями города туристическим поездом (1975) или с экскурсиями из Сочи (1970) или во время круизов по Черному морю (1955, 1970) были более десятка раз. Там у нас никогда не было проблем ни с жильем, ни с питанием, а место под тентом в солярии всегда было свободно (для сравнения - в Крыму жена пряталась от солнца в тени одинокого куста на набережной или кабины для переодевания на пляже). Всегда много гуляли по городу. Нам нравилось, что вдоль улиц Сухуми не просто росли высоченные деревья, а была улица пальм, улица олеандров, улица кипарисов, обвитых лианами, которые еще и изумительно цвели, улица платанов и т.д. Поднимались к развалинам старинной крепости царя Баграта и на Сухум-гору (б. гора Сталина), всегда бывали в Ботаническом саду, где цвела виктория, и в Обезьяньем питомнике. Ходили на концерты в филармонию, на спектакли грузинского драматического и абхазского оперного театров. В Сухуми мы были и ранней весной, когда цвели деревья и плодоносила мушмула, и осенью, когда созревал виноград и мандарины. Как-то мы попали в момент, когда хозяева готовили молодое вино из винограда, который рос вокруг дома, и мы пили его ежедневно бесплатно не стаканами, а кастрюлями. Завтрак, состоящий из свежего мацони с лавашем, лучше, чем каша с котлетой на турбазе.Из Сухуми мы ездили в Гагры - великолепный курортный городок, узкой полосой тянущийся вдоль моря, Гудауту - тоже курорт, где сохранились остатки средневековых крепостей и храмов, Новый Афон - еще один курортный городок, где находится известный Новоафонский монастырь, руины Анакопийской крепости и чудо природы Новоафонская пещера. Тут и подземные озера, и огромные сталактиты и сталагмиты, каменные водопады и подземные озера. Природные красоты открываются во время поездок на озеро Рица, в Пицунду. Дорога на Рицу проходит по ущельям рек Бзыбь, Гега, Юпшара. Окрестные горы покрыты пихтой, самшитом, тисом и другими хвойными и лиственными деревьями. Озеро окружено исполинскими горами, выше 3000 метров. В водах озера отражаются окрестные леса. По дороге к озеру всегда останавливались около другого, небольшого Голубого озера, расположенного в карстовой воронке, и Гегского водопада, сверкающего на солнце. В Пицунде сочетаются реликтовая сосновая роща, стройный Пицундский храм и когда-то комфортабельные пансионаты. В Пицунде прекрасный пляж.
Мы еще застали такие времена, когда в Сухуми прибрежная полоса не была поделена между санаториями и пансионатами. Мы спускались недалеко от нашего дома к морю по тропе между какими-то заборами и оказывались у полосы прибоя, усыпанной камнями, многие из которых были весьма крупными, такими, что их можно было использовать в качестве стула или даже стола. По мере приближения к воде величина камней уменьшалась, а в воде уже была довольно мелкая обкатанная галька, по которой можно было свободно ходить. Случайных людей на этом "пляже" практически не было. На одном камне можно было сложить вещи, на другой положить ласты и маску (я тогда осваивал такой вид плаванья), а на третьем сушить купальник. Собираясь домой, надо было ходить по этому "пляжу" и собирать свои вещи. Так как здесь отдыхала постоянная компания, то не надо было следить за своими вещами, опасаясь пляжных воров.
В Сухуми проблемы пляжа у нас вообще никогда не было. Даже в более поздние годы, когда облюбованное нами место у моря было захвачено каким-то санаторием, а проход к морю стал платным, у нас всегда было два комплекта мест. Одно под солнцем, где я загорал, а другое в солярии, где сидела жена, и куда я перебирался отдохнуть от солнца. Одна только странная особенность была у сухумского платного пляжа. Кроме входной платы надо было заплатить залог за пользование "лежаком", четырьмя струганными досками, объединенными деревянным подголовником (лежать на гальке неудобно). Отправляясь домой, надо было вернуть "лежак" служителю и получить залог обратно. Никто не думал, что кто-то украдет или сломает тяжелую конструкцию из досок, просто местные служители ленились вечером собирать разбросанные по побережью "лежаки", а так все сносили их в одно место, чтобы получить свои деньги обратно. Оставлять их на ночь у воды было нельзя, так как неожиданный шторм мог унести их в море.
На улице казалось, что многие местные жители, особенно мужчины, совершенно не работают и не хотят работать. Мы постоянно возмущались, что при великолепной природе, морском климате здесь не строятся гостиницы, рестораны, инфраструктура отдыха, которые во всем мире приносят миллионные доходы. Но в то же время, все хотят заработать копейку, но делают это с местным колоритом. Например. Стоит ларек, в котором мужчина торгует персиками, при этом он громко рекламирует свой товар, как самый хороший. Мы просим взвесить килограмм персиков, а когда он кладет на весы гниль, просим заменить несколько перезревших на другие, которые нам нравятся больше. Реакция продавца запомнилась навсегда. "Нэ хочишь - нэ надо!", и он, оскорбившись, все персики с весов выкинул на проезжую часть улицы под колеса машин.
Другой пример. Маленькому сыну надо было принять лекарство во время прогулки по городу, но он капризничает и не хочет запить лекарство сладкой водой с сиропом. Мы час ходим от одного ларька к другому, но никто не хочет продать стакан "чистой" воды за 1 копейку, а только с сиропом за 3 копейки. (Трудно себе представить, но обычная минеральная вода в бутылках в продаже отсутствовала). Наконец, какому-то продавцу после очередного отказа я жалуюсь, что не могу ребенку дать лекарство. Опять неожиданная реакция. "Что же ты сразу так нэ сказал. Возьми мою бутылку "Баржоми", напои ребенка!" Деньги взять он отказался и недопитую бутылку тоже.
Еще. Мы на пляже познакомились с местным парнем. Он оказался водителем городского автобуса. Маршрут автобуса проходил около нашего дома, и мы иногда видели его во время работы. Как-то мы ему сказали, что собираемся возвращаться домой и нам надо с вещами добираться до аэродрома. Он нам велел в назначенное время стоять на остановке. Автобус вовремя подъехал, он нам помог внести вещи в машину и поехал. Через пару остановок он объявил, что автобус дальше не идет. Все вышли, а мы поехали на аэродром. Деньги он тоже не взял.
И в завершение. Мы несколько раз
уплывали из Сухуми в
Одессу, где завершали отдых, встретившись с родными. Достать билеты на теплоход из Сухуми было всегда сложно. Дело было в том, что предварительной продажи, как обычно, там не было. Билеты продавали только в день отплытия после того, как теплоход отплывал из
Батуми. А это всего несколько часов ходу до Сухуми. Поэтому, надо было заранее расплатиться с хозяевами комнаты, с вещами приехать в порт и там ждать начала продажи билетов. Но был риск, что билетов не будет или билетов не хватит, а жилья уже нет... Ходили слухи, что есть у начальника порта какая-то броня, и с ним можно договориться. Мы пошли к нему за несколько дней на прием и рассказали, что нам надо в Одессу, у нас маленький ребенок и т.д. Он пообещал нам каюту, а на вопрос об оплате услуги, сказал изумительную фразу: "Есть простое русское слово - спасибо". Мы были ошарашены, а он сдержал слово.
С проблемами Абхазии нас регулярно знакомили хозяева квартир, где мы снимали комнаты. Первые шаги местного противостояния мы могли видеть еще в 1952-53 годах. Тогда земли Абхазии начали заселять грузины, перевозимые из горных районов
Грузии, и создавались грузинские колхозы, выращивающие цитрусовые, лавровый лист, виноград и чай, а местные абхазы и армяне, переселившиеся туда после армяно-турецкой резни, лишались выгулов для скота и земли для выращивания кукурузы. Потом стала недовольна местная интеллигенция. Школы, в зависимости от состава учителей, стихийно стали фактически абхазскими или грузинскими, и родители должны были выбирать место учебы детей по их национальной принадлежности. То же было и при подборе кадров в разных местных конторах и организациях.
Абхазам стало трудно устроиться на работу, а другие рассказывали, что в абхазский университет не принимают учиться грузин. Мы знали, что Абхазия неоднократно обращалась в Верховный Совет Союза о переходе из Грузинской ССР в РСФСР, и что этот вопрос никак не решался. В 1986 г. видели последствия студенческих демонстраций (после них университет разделили на два - абхазский и грузинский), так что не удивились, когда впоследствии узнали о грузино-абхазском вооруженном конфликте. Я не могу оценить, кто прав, а кто виноват. Виноваты и те, и другие. А разрушенный Сухуми стал живым укором постсоветской междуусобице.
К архиву текстов и фотографий
К списку стран
Грузия
Карта сайта
